Главное о воспитании детей, Аникеева Н., Монтессори М., Корчак Я., Выготский Л., Макаренко А., Эриксон Э., 2016

Главное о воспитании детей, Аникеева Н., Монтессори М., Корчак Я., Выготский Л., Макаренко А., Эриксон Э., 2016.

Что главное в воспитании детей? Человечество уже много столетий ломает голову над этим вопросом. Но каждый человек, становясь родителем, начинает с нуля. Из этой книги вы узнаете, как Корчак учил детей быть добрыми; Выготский знал, что сделать, чтобы дети были умными; Макаренко помогал им стать ответственными. А еще родители научатся понимать своих детей, решать трудные проблемы и смогут сделать общение с детьми приятным и полезным. И все это под одной обложкой.





Пространство и время в детстве.

Педагог предлагает читателям мысленно представить ощущения ребенка, находящегося среди взрослых: как неудобно быть маленьким, неприметным среди больших… Он предлагает представить подобные ощущения: «Неприятно вставать на цыпочки и не дотянуться, трудно мелкими шажками поспевать за взрослым, из крохотной ручонки выскальзывает стакан. Неловко и с трудом влезает ребенок на стул, в коляску, на лестницу; не может достать дверную ручку, посмотреть в окно, что-либо снять или повесить, потому что высоко. В толпе заслоняют его, не заметят и толкнут» [7, с. 4]. Когда ребенок подрастает, увеличиваются его возможности осваивать пространство – двор, улицу, парк. Он сталкивается с серьезной проблемой: как подружиться с другими детьми? Если он включается в игру, то время летит стремительно, и ребенок ощущает радость свободы. Корчак подчеркивает, как неразумно ведут себя взрослые, постоянно ограничивая детей в освоении пространства: не бегать, не кричать, не пачкать одежду и т. д.

Кроме геометрического пространства Корчак выделяет духовное, называя его средой, которая более всего и влияет на воспитание души. Писатель отмечает следующие виды воспитательной среды, то есть стиля взаимоотношений: догматическая среда, где преобладают диктат, морализация; идейная среда, которую характеризуют творчество, полет, вдохновение. Кроме этого, автор описывает среду безмятежного потребления, где ребенок живет в атмосфере внутреннего благополучия и ленивой консервативной привычки. Наконец, отмечается и среда внешнего лоска и карьеры, где преобладает холодный расчет, а не духовные потребности. Мир пространства детства широк, и начинается он с младенчества. Под пространством детства Корчак имеет в виду и личное пространство. Ребенок в мыслях открывает в себе новый, еще более удивительный мир – мир своего «я». И начинает он это с познания «мое»… Януш Корчак пишет: «Где таится эта простейшая мысль – чувство? Быть может, сливается с понятием “я”?

Быть может, когда младенец протестует против завертывания рук, он борется за них как за “мое”, а не за “я”? А забирая у него ложку, которой он стучит по столу, ты лишаешь его не собственности, а способности давать выход энергии, высказываться на особый лад, звуком? Рука эта – не совсем рука, а скорее послушный дух Аладдина – держит бисквит, приобретя новую ценную собственность, и ребенок эту собственность защищает» [7, с. 52]. Постижение пространства всегда едино с восприятием времени. Я. Корчак как истинный философ призывает родителей: «Уважайте каждую отдельную минуту, ибо умрет она и никогда не повторится, и это всегда всерьез; раненая – станет кровоточить, убитая – тревожить призраком дурных воспоминаний. Позволим детям упиваться радостью утра и верить. Именно так хочет ребенок. Ему не жаль времени на сказку, на беседу с собакой, на игру в мяч, на подробное рассматривание картинки, на перерисовку буквы, и все это любовно. Он прав. Мы наивно боимся смерти, не сознавая, что жизнь – это хоровод умирающих и вновь рождающихся мгновений. Год – это лишь попытка понять вечность по-будничному. Мир длится столько, сколько улыбка или вздох.

Мать хочет воспитать ребенка. Не дождется! Снова и снова иная женщина иного встречает и провожает человека. Мы неумело делим годы на более зрелые и менее зрелые; а ведь нет незрелого сегодня, нет никакой возрастной иерархии, никаких низших и высших рангов боли и радости, надежды и разочарований. Играю ли я или говорю с ребенком – переплелись две одинаково зрелые минуты моей и его жизни; и в толпе детей я всегда на миг встречаю и провожаю взглядом и улыбкой какого-нибудь ребенка. Сержусь ли, – мы опять вместе, – только моя злая мстительная минута насилует его важную и зрелую минуту жизни. Отрекаться во имя завтра? А чем оно так заманчиво? Мы всегда расписываем его слишком яркими красками. Сбывается предсказание: валится крыша, ибо не уделено должного внимания фундаменту здания» [7, с. 17].

Купить .
Купить .





Теги: Аникеева :: Монтессори :: Корчак :: Выготский :: Макаренко :: Эриксон :: 2016 :: воспитание